О русской эмиграции начала XX века
Слово «эмиграция» происходит от латинского emegrare — выезжать и означает выезд в другую страну на более или менее постоянное место жительства. Различают эмиграцию политическую, экономическую, религиозную, отъезд деятелей культуры и т. д. Дифференциация проводится в зависимости от причин выезда из своего Отечества. Словосочетание «российская эмиграция» указывает страну, из которой шло переселение и объединяет всех подданных России вне зависимости от национальности, вероисповедания и причин, побудивших к отъезду. Часть из них составляют русские по национальности. Под «русской эмиграцией» и «представителями русской диаспоры» следует понимать всех тех носителей русского языка, культуры, традиций, кто относил себя к русским. «Российское зарубежье» — термин, охватывающий все группы выходцев из России, в том числе и тех, кого к эмигрантам причислить нельзя (например, жителей территорий, которые в разное время при изменении границ отошли от России и др.).
В то же время широко употребляется понятие «русский беженец», содержание которого определялось в межправительственном соглашении 1926 г. им признавалось «всякое лицо русского происхождения, не пользующееся покровительством правительства СССР и не приобретшее иного подданства». В общую категорию беженцев были включены как собственно беженцы, так и эмиграция: кадровый состав эвакуированных в ходе или после Гражданской войны армией (в том числе «военное студенчество»), бывшие военнопленные, солдаты и офицеры экспедиционных корпусов и отказавшиеся от советского подданства после выезда за границу бывшие граждане СССР. Поэтому в тексте исследования слово «беженец», как более широкое по своему значению, нами используется в равной степени со словом «эмигрант», это придает работе большое лексическое разнообразие. Ряд исследователей, однако, утверждает, что «российское зарубежье в целом и его интеллигенция, в частности, были представлены не только эмигрантами, но и беженцами, изгнанниками, не по своей воле покинувшими отечество». Некоторые историки, признавая разнообразие причин, приведших представителей российской интеллигенции за рубеж, полагают, что применительно к 1920 - 1930 гг. корректнее говорить не об «эмигрантах», поскольку в большинстве своем люди оказались за пределами Родины не по своей воле, а о «беженцах» и «изгнанниках», и для того, чтобы охватить всех соотечественников за рубежом, независимо от мотивов и характера их переселения, они предлагают употреблять обобщающее понятие «мигранта».
Массовая эмиграция тесно связана с историей Российской империи начала ХХ века. Первая мировая война, революции, крушение политических режимов явились причинами переселения массы народа. Но если на рубеже веков эмиграция из России имела преимущественно экономический или религиозный характер, то по мере разгорания пожара мировой войны в ней стали преобладать политические тенденции. Массовая эмиграция из России началась сразу после Февральской революции. Однако после февральских событий пределы России по¬кинула лишь незначительная группа фанатичных монархистов и нес¬колько предусмотрительных капиталистов, имевшие благоразумие не поверить в прочность "бескровной" революции с г-ном Керенским во главе государства. Интеллигенция и интеллектуальная элита не имели к этим первенцам эмиграции почти никакого от¬ношения и, напротив, шумно справляли праздник свободы, очень гордо водворившейся на развалинах павшего царизма. Февральская революция 1917 года и падение монархии вынудили покинуть страну семьи аристократов из приближенных ко двору. Не вернулись дипломатические представители, преданные династии Романовых.
Совсем иначе реагирует значительная часть интеллигенции на Октябрьскую революцию: «Все было кончено! Россия шла к гибели. Моя политическая деятельность потеряла всякий смысл. Надо было постараться выбраться из России возможно скорее», писал В. Вонлярский в своей книге “Мои воспоминания”. Уже в 1918 г. в Финляндии образовалась колония эмиг¬рантов около 20 тысяч человек, из них 2 2,5 тысяч офицеров. Главную роль здесь играли промышленники и финансисты, а также представители царской высшей бюрократии. В. Б. Лопухин в своих мемуарах писал: «Вообще публика наша стихийно устремлялась за границу. Движение началось еще до 25 октября, лишь в предвидении ознаменованных этой датой событий. После же 25 октября выезд приобрел массовый характер. Из Петербурга люди либо непосредственно въезжали за границу, пока граница была открыта, через Торнео вия Берген (станция на финляндско-шведской границе), либо непосредственно через Кавказ, Крым, Николаев, Одессу, думая вначале отсидеться на юге России, а потом вынужденные оттуда бежать с наступлени¬ем ужасов гражданской войны. Кому из осевших на юге не удалось бежать, те жестоко пострадали. Большая часть пала жертвой революционной бури. Но многие погибли естественной смертью, оказавшись не в силах противостоять всяческим лишениям, порожденным разрухой, и пережить потрясшие их сознание непонятые им события».
Более полноводный поток российских беженцев хлынул за рубеж непосредственно после Октябрьской революции 1917 г. Покидали родину политики, бывшие государственные деятели, предприниматели, чиновничья интеллигенция. За границей оказалась часть российских экспедиционных корпусов, военные и интернированные, не пожелавшие возвращаться в Россию, пока она будет советской. Людей гнал за границу и ужас Гражданской войны в России. Западная часть Украины (январь — март 1919 г.), Одесса (март 1919 г.), Крым (ноябрь 1920 г.), Сибирь и Приморье (конец 1920 — 1921 гг.) поочередно становились свидетелями многолюдных эвакуаций с частями Белой армии. Первых беженцев часто осуждали, называли беглецами. Однако категория данных лиц достаточно быстро пополнялась, особенно после поражений войск Белой армии.
Параллельно шла так называемая «мирная эмиграция», когда определенная часть россиян стремилась за пределы своей «кровью умытой» (Артём Веселый) Родины. О национальном, половозрастном, социальном составе уехавших дает представление информация 1922 г. приведенная в монографии В. В. Комина. Уезжали русские (95,2%), мужчины (73,3%), в возрасте от 17 до 55 лет (85,5%), образованные (54,2%). В современной отечественной и зарубежной исторической литературе этот поток покидавших Россию в 1920-е гг. принято называть «первой волной» российской эмиграции. Изначально существовало несколько направлений движения данного потока: Турция — Балканы — Чехословакия — Франция; Прибалтийские государства — Северная Европа; Китай — азиатские страны; Северная, Центральная и Южная Африка; Австралия. В первый период большая часть выехавших оседала в соседних с Россией странах, надеясь на скорое возвращение домой.
Андрей Квакин – профессор Кафедры истории Российского государства МГУ им. М. В. Ломоносова (Часть из книги, глава “Покидая Родину”)